Эта рубрика создана 10 декабря 2011г.

-------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

 

ИГРА В МОЕЙ ЖИЗНИ И РАБОТЕ

-------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

 

Соколов Р.В.

СОТРУДНИЧЕСТВО ПРОДОЛЖАЕТСЯ

(статья опубликована)

Вспомнить игры, в которые мы играли во дворе в начале 50-х
годов прошлого века легко.

Салочки, прятки, штандер, две палочки, вышибалы, царь горы, колдунчики…                                        .

Играли без помощи взрослых.

Я вообще не помню, чтобы взрослые во время наших игр были рядом.

И оказалось очень трудным вспомнить, а играли ли вообще с нами взрослые. Несколько месяцев старательно вспоминал.

В семье как-то купили лото.

Один раз в него играли с родителями я, два младших брата и сестрёнка.

Один раз…

Про детский сад, выезды летом садика на дачу, про четыре месяца проведённые в крымском санатории (ещё до школы) помню многое, в том числе и кое-что из того, что нам читали воспитатели.

А вот игру, в которую с нами играли взрослые вспомнил только одну «Синие и зелёные». Это что-то вроде военной игры, когда играющие должны сорвать у «противников» бумажные погончики.

Взрослые тоже играли. Роль посредников…

В пионерских лагерях вожатые иногда устраивали конкурсы инсценированных песен. Были режиссёрами-постановщиками, но только не актёрами, только не рядом с детьми…

Но во всех пионерлагерях вожатые играли с пионерами в футбол.

Команда вожатых против команды детей. Иногда взрослые играли Нептуна и его свиту на праздниках Нептуна.

Вожатые и старшие пионеры дружно ловили, кого попало и прямо в одежде кидали в речку. А я не любил купаться одетым, и, вооружившись увесистой палкой, приготовился к игре.

Долго ждать не пришлось.

Играть не пришлось.

После того, как один из «игроков» схватил меня, а потом получил палкой «по башке», «нептунова свита» помчалась искать другого игрока.

Вот так с нами играли …

И это все игры взрослых с детьми в моём детстве, о которых удалось вспомнить.

А ведь я учился в разных школах, три года воспитывался в интернате, отдыхал в разных лагерях…

И когда я стал помощником вожатого (это случилось после
седьмого класса, в 1958г.) и, работая в лагере на следующий год
(за  бесплатную путёвку) и ещё через год, оформившись в пионерлагерь
уже с трудовой книжкой (мне тогда уже исполнилось 16 лет),
я точно так же с детьми не играл.

Я их водил на прогулки, водил в столовую и купаться, проводил
с детьми «кружковые занятия» (учил рисовать) но не играл.

И даже мысли поиграть с ребятами никогда не появлялось.

Через семь лет (в 1967г.), когда я в пионерлагерь поехал
уже методистом и предложил вожатым на первом педсовете провести в лагере многоролевую игру, те ответили: «Мы сюда не играть приехали, а работать!».
Вот такое было отношение к игре в те годы.

Позже я долго пытался понять, откуда взялось такое пренебрежение к игре.
Ведь в начале ХХ века отношение к игре было вполне уважительное.
(Об этом можно судить по педагогическим произведениям С.Т.Шацкого и А.С.Макаренко).
Ответ я нашёл у психолога Ананьева, (во 2-ом томе).

Оказалось, что появление в 30-е годы теории о ведущих видах деятельности отводило игре дошкольное детство.

В «школьные годы» ведущей деятельностью ребёнка должна была стать учебная деятельность.

А для взрослого человека ведущая деятельность – труд.

Вот вожатые и ответили мне: «Мы сюда не играть приехали, а работать!».

В лагере не было «дошколят», следовательно,
и играть там, якобы, некому…

Допускаю, что не везде и не у всех было такое отношение к игре.

Допускаю по той причине, что уже в 1964г. я всё-таки встретил
(первый раз в жизни!) взрослых, играющих с детьми. И после этого стал таких взрослых встречать всё чаще.

Уже знал, где таких затейников искать.

Это были клубы юных коммунаров, писавшие на эмблемах своих клубов «КЮК».

Старшие друзья (так в этих клубах называли взрослых) играли с детьми и подростками в клубах, в летних лагерях труда и отдыха, на слётах коммунарских коллективов. Но вот что интересно!

Сами они свои игры называли не играми, а «коллективными творческими делами» (КТД). И очень сердились, если кто-то называл их КТД играми.

Они считали, что если присутствует в действе элемент заботы
организаторов действа о ком-либо, то это уже не что-то
(не игра, не мероприятие), а ДЕЛО.

Играми у коммунаров называли то, чем занимались с малышами те,
кому приходил черёд быть «веселятами».

Любопытно, что ныне многие продолжают называть игры коллективными творческими делам даже тогда, когда о «заботе» напрочь забыто…

Моё отношение к игре изменилось «в пользу игры» не сразу.

Был период, когда я, познакомившись с коммунарами, увлёкся играми, замаскированными под КТД.

Интерес к играм «как таковым» у меня стал появляться
на рубеже 60-х и 70-х гг., когда я на педагогической конференции,
проводившейся в одном из подмосковных городов, познакомился с В.М.Григорьевым и когда начались поездки в гости
в лесногодский клуб друзей игры «делегаций» подростков
из руководимого мною в те годы щёлковского многопрофильного клуба
«Орион» и поездки лесногородских кидовцев к нам в г.Щёлково
(в клуб «Орион).

Взаимодействие продолжалось и позже (когда мы перебрались в Москву) и продолжается вот уже около сорока лет.

К положительным результатам этого многолетнего взаимодействия
я  бы отнёс следующее.

В жизнедеятельности колективов, которые
я возглавляю, появились и заняли прочное место народные игры.

Например в организационной форме «игровых полян» на традиционных массовых детских праздниках подвижных игр.

Едва ли не больше половина из 116 таких праздников проводились с «игровой поляной».

Но есть нечто и в жизнедеятельности КДИ, что, возможно,
является следствием нашего влияния.

Так, в жизни летнего лагеря игрового актива мы с радостью встретили такие обычаи, как ежедневное проведение «круга» (общего сбора), «свечек» (отрядных сборов, которые у коммунаров назывались «огоньками»).

И даже традиция оценивать прожитый день цветом
(красный цвет – самая высокая оценка) была придумана
(это мало, кто знает) мною и впервые опробована в 1966 году
в летнем лагере труда и отдыха, который проводился
на строительстве Рефтинской ГРЭС и где я был одним из участников.

Заметим, что это было раньше, нежели стали использовать «цветопись»
для оценки дня (или настроения кого-либо) костромские педагоги и педагоги ВДЦ «Орлёнок».

Третий этап (ещё большего интереса к игре и большего её использования
в работе) у меня начался после  знакомства с работами И.Н.Жукова, его представлениями о «длительной игре».

В определённом смысле почти все «досуговые центры социализации»,
которые я создавал (во всяком случае те, что были созданы в 1965году и позже)  так или иначе можно считать длительными играми.

Особенно – клуб «Орион», где было символики и атрибутики не меньше, чем в длительной игре «Скаутинг».

А если рассматривать сложность этой игры (внутреннее многообразие
направлений и видов деятельности, ступенчатость и др.),
то вполне можно было бы её «выставить на конкурс» и «турнир»
со всемирно известным скаутингом.

Попутно замечу, что в последние 20 лет очень многих прежних
«сложностей» в длительной игре (уже более двадцати с половиной лет)
клуба «Ровесник» нет. И это не случайно.

Во-первых, клуб проектировался как максимально общедоступный, а такие длительные игры как скаутинг и (скажем по аналогии) коммунаринг
своей сложностью создают (оъективно) трудности для принятия игры детьми и вхождения в неё.

Так в Ровеснике» никогда не было фиксированного членства, обязательных «присутственных дней». Не было Устава (и вообще «писаных правил»).

Всё определялось обычаями клуба, которые разъяснялись (если было нужно) устно руководителями или старшими воспитанниками.

Всё это создавало обстановку непринуждённости.

Это не мешало иметь в структуре клуба (а с 1990г. – в структуре
«Первой опытной станции по внешкольному воспитанию») формирования типа скаутских или коммунарских.

И такие формирования были созданы.

И надо сказать, что деятельность таких объединений в течение ряда лет показала, что при полной «наполняемости» этих объединений (помещения были заполнены) в этих объединениях почти не было «местных жителей».

Все члены объединений  были жителями других районов города.

Это говорит о том, что подобные длительные игры трудны для «обычных» детей и подростков.

Вторая причина отказа от уровня сложности, который был в «Орионе» связан с тем, что работа планировалась практически ежедневная на много лет. И при этом работа лидеров должна быть не «на износ».

А при такой системе, что была в «Орионе», требовалось исключительное напряжение всех сил, могущее привести лидеров и к истощению нервной системы, к общему истощению организма, к срыву.

Другими словами, длительная игра типа «Орион», вероятно, не может быть более, чем на три года.

Возможно, такую проблему следует решать через смену лидеров по «вахтовому методу».

Повторение этой игры в Москве (начиная с конца 1970г.) силами группы актива клуба «Орион» и во главе с его лидером (Р.В.Соколовым) в организационных формах первого экспериментального студенческого педагогического отряда (ЭСПО)
и созданного отрядом общественного учреждения «Форпост культуры им. С.Т.Шацкого») показало, что постоянное усложнение системы при отсутствии одновременного увеличения ресурсов приводит к увеличению «аварийности»,
что даже в случае сохранения системы после «аварии», она оказывается своего рода инвалидом (теряет способность осуществлять жизнедеятельность в полном (прежнем) объёме.

Это очень похоже на паралич и другие последствия инсульта. Социальный организм (увы!) тоже организм…

И ещё знакомство с идеями И.Н.Жукова по «длительной игре»  привело нас к замыслам по организации ролевых игр в  форме «Богатырских полян» на праздниках подвижных игр и в форме «ДИКФИЛЬМ» (детское игровое кино).

Это усложнённый вариант «богатырской поляны», в котором обязательным правилом игры является съёмка игрового фильма (он может быть очень маленьким).

Ситуация, когда участник игры знает, что он играет роль в снимаемом фильме, является подобным тому, что дети имеют в виду, когда говорят «Это по-нарошку».

Одно дело, когда предлагают подростку одеть богатырский костюм и доспехи, чтобы сразиться в «поединке»

деревянными мечами, и совсем другое дело, когда всё это он делает для того, чтобы был снят эпизод исторического фильма.

Здесь происходит обогащение мотива деятельности.

Такая игра становится похожей на дело, подобное КТД.

Там игру делает делом «забота об окружающих людях», а здесь та же забота присутствует в форме желания помочь авторам фильма в их работе над фильмом.

Наличие других мотивов, например, осуществить самореализацию способностей (актёрских) этой игре не мешает.

Опытно-экспериментальная работа по доработке методики игры «ДИКФИЛЬМ» осуществляется в тесном контакте с отделом игры Дворца.

На базе его летнего лагеря игрового актива (под Звенигородом) летом 2006г. в порядке игры «ДИКФИЛЬМ» было снято несколько игровых эпизодов, в частности, эпизод «Засадный полк» для фильма о Куликовской битве и фильм «Богатыри успели защитить» о том как юные богатыри защитили в 1612 году монастырь (съёмки велись у Саввино-Сторожевского монастыря под Звенигородом).

Осенью сотрудничество продолжилось.

В сентябре совместно провели «Богатырскую поляну» у Дворца (в День города), а в октябре – совместную экспедицию в Нижний Новгород для участия в слёте студенческих педагогических отрядов.

И ещё в октябре  педагогический отряд отдела игры помог нам провести у нас в Марьиной роще 116 праздник подвижных игр.

Заметим, что самые активные участники съёмок и проведения «Богатырских полян» были нами награждены компакт-дисками «Лагерь игрового актива и его богатыри». Это своего рода методическое пособие.

Во всяком случае – его первая версия.

Сотрудничество продолжается.

 

 

 

 

 

 

< Предыдущая		Следующая >