Эта рубрика открыта 2 декабря 2011г.

-------------------------------------------------------------------------------------------

Р.В.Соколов

ПЕРВЫЕ ЛАСТОЧКИ УЖ ДАВНО ПРИЛЕТЕЛИ

 

(Статья Р.В.Соколова о движении педагогических отрядов опубликована
в журнале "Беспризорник" №1 за 2007г.)

 

(приятное благовестие современным студентам и не только им)

«Первыми ласточками» известный отечественный социолог, футуролог, доктор исторических наук Игорь Васильевич Бестужев-Лада еще лет тридцать назад назвал студенческие педагогические отряды.

 

И, прежде всего, его внимание привлёк ЭСПО (Экспериментальный студенческий педагогический отряд) Московского государственного педагогического института им. В.И.Ленина.

В те годы МГПИ называли «головным» педагогическим ВУЗом  СССР.

По рекомендации доцента кафедры педагогики МГПИ, председателя Секции по изучению, применению и пропаганде наследия А.С.Макаренко при Центральном Совете Педагогического общества РСФСР Элеоноры Самсоновны Кузнецовой первым комиссаром ЭСПО довелось стать в конце 1970 года мне.

Сразу скажу, что в этой абсолютно общественной «должности» (совершенно без всякой оплаты труда) довелось быть лет восемь, причём последние три года
– ещё и комиссаром второго («отпочковавшегося» в 1975г. от первого СПО) педагогического отряда.

Замечу, что первый отряд носил имя С.Т.Шацкого, а второй – А.С.Макаренко.

И эти имена были совсем не случайными – они обозначали тех,
кого мы несли на своих педагогических «знамёнах».

А настоящее знамя у нас тоже было. Комитет комсомола МГПИ в 1972 году
передал нам ставшее к тому времени «беспризорным» красное знамя некогда «гремевшего» барабанным боем, но  совершенно затихшего
(в годы их «застоя», мы-то никогда не «застаивались»!),
скоропостижно и навсегда почившего студенческого звонкоголосого
(неоправдавшаяся надежда «дамсоцвоса») клуба пионерских вожатых.

«Первые ласточки», поющие «Бригантину» в подворотнях «охрипшими  голосами», уверенно («без громких фраз и чтоб «добро не на показ») «подхватили знамя».

И подхватили не только в переносном, но и в самом прямом смысле.

Но главное, до сих пор бережно хранится другое знамя.

Синее знамя с надписью «Наша цель счастье людей!».

С этим знаменем шли по центральной площади города Щёлково 1 мая 1968 года…

До нашего прихода с синим орионовским знаменем в «епархию» комитета комсомола МГПИ (в район нынешних Лужников, который был «зоной комсомольского влияния» комсомола МГПИ, в нём было то, что называется «мерзость запустения».

Так называемые «макаренковские студенческие педагогические отряды»
при детских комнатах милиции на самом деле были лишь
«списочным составом» тех студентов, которые в «порядке рекрутирования» направлялисьв качестве «шефов» для «трудных подростков» и,
зачастую, так и не успевали дойти до своих подопечных.

В лучшем случае эти «бойцы» осуществляли то, что А.С.Макаренко
с  иронией называл «парной педагогикой».

Ни о каком воспитательном коллективе воспитанников и воспитателей
и речи не шло.

«Бойцы» этих «макаренковских» отрядов, зачастую, даже в лицо не знали
друг друга.

Вот уж поистине, - бойцы невидимого фронта!

А случалось и так: у одного «подшефного» оказывалось по семь
студентов-шефов, а он ухитрялся и под таким надзором совершать дерзкие правонарушения.

Но это известно – «у семи нянек дитя…».

Эта ситуация тогда уже стала очевидной, вот почему кафедра
педагогики и комитет комсомола обратили свой взор на настоящего
макаренковца – Э.С.Кузнецову, а она, в свою очередь, - на меня
и на мою «Дружину юных культармейцев».

ДЮК выросла в подмосковном городе Щёлково из городского многопрофильного подросткового клуба «Орион» при детском секторе городского
Дворца культуры, где я работал заведующим детским сектором.

Можно сказать, что своевременная подмога столичному головному
пединституту и его комсомолу пришла из «ближайшей провинции».

(Почему-то  припомнилась история про Минина и Пожарского.

И к чему бы это?)

Огромной армии маститых педагогов и студентов помог малюсенький
(но без дураков и лентяев) отрядик старшеклассников,
некоторое время уже работавший (и не «как бы», а «на самом деле»)
с безнадзорными детьми в четырёх своих «Форпостах»  (на север,
восток, юг и запад от Щелковского городского Дворца культуры).

Тот самый коллективчик, который помог уже своему Дворцу культуры
стать (в городе, «прославившемся» на всю страну постановлением
«О пьянстве в г.Щёлково»)ь «лучшим Домом культуры Российской Федерации».

Такое звание Дворцу было присвоено официально
и в торжественной обстановке.

Клубу «Орион» вручили ценнейший подарок (магнитофон),
а его комиссару (т.е. мне) почётные грамоты от ЦК ВЛСМ
и Министерства культуры.

Элеонора Самсоновна настойчиво напоминала нам о Макаренко,
который, добившись известного успеха в Ковалёвке,
смело повёл своих колонистов на «завоевание Куряжа»
(воровского гнезда в Куряжской колонии под Харьковом).

Кузнецова убеждала, что для нас комсомол МГПИ
и безнадзорная шпана в креминогенном микрорайоне Лужников
вполне достойный для подобного «завоевания» и очень не простой «куряж».

О том, что самый достойный из возможных в то время,
можно теперь спорить, но то, что для его «завоевания»
пришлось изрядно (и многие годы) бороться, так это уж точно.

Описывать эпопею завоевания этого «куряжа» можно и,
наверное, должно.

Только для этой эпопеи в жанре «педагогическая поэма»
уж и восьмисот страниц конечно же не хватит.

Тут «пахнет» телесериалом серий эдак на 100-150. Хотя бы по той причине, что «завоевание Кряжа» и последующая борьба А.С.Макаренко вместе колонистами и коммунарами продолжалась лет десять, а после создания нами первого форпоста первого ЭСПО прошло 36 лет. Да и появились за эти годы «ответвления».

Например, созданный нами разновозрастный многопрофильный клуб «Ровесник» действует параллельно двадцать первый год.

Так что даже только эти две «ветви» «первых ласточек»
в совокупности «тянут» на историю в 57 лет…

Кстати, первая серия сериала снята и была показана несколько раз
по телевидению ещё в далёком-предалёком 1977 году.

Сериал назывался «Ребячьи комиссары», а его первая серия
(о нашем отряде) «У нас во дворе».

Сейчас мы пытаемся осуществить компьютерную реставрацию
того фильма и дополнить сериал материалами из нашего
кино-видеоархива. ЕБЖ (если будем живы), как говаривал
незабвенный Л.Н.Толстой.

В этой статье мы сможем лишь перечислить (да и то лишь некоторые)
из самые заметных «перышек» наших «первых ласточек».

Те из них, что заметил И.В. Бестужев-Лада (и некоторые из тех,
что не заметил), и, как нам кажется, хорошо бы заметить
и читателям «Беспризорника».

Особенно тем, кто студенты и кто, собираясь на волонтёрское
социальное служение, стоит как витязь на распутье и  раздумывает
«сделать бы жизнь с кого».

Здесь следует напрямую обратиться к молодым.

Вы, нынешняя молодёжь, (слишком уж часто) и через чур самонадеянно полагаете, что вам «делать жизнь» не с кого, а, главное, незачем. Напрасно.

Мы-то, как раз, может быть, от того и «не пропали поодиночке», что очень тщательно присматривались к «предкам» (предшественникам».

И «положили глаз» на С.Т.Шацкого, А.С.Макаренко и И.П.Иванова отнюдь не случайно. Первый успешно работал (в начале ХХ века) в условиях городского микрорайона.

Второй (в тридцатые годы) продвинулся значительно дальше в «строительстве» и развитии воспитательного коллектива как «социального организма».

Третий сумел макаренковский завет о «труде-заботе» хитромно воплотить в «коллективных творческих делах» (в середине ХХ века, когда «производственный труд» детей был под запретом), а, кроме того, он имел опыт создания студенческого самодеятельного коллектива, занимавшегося таким странным (в то время странным) видом самодеятельности как «педагогическая самодеятельность» и таким творчеством (в те годы ух и подозрительным!) как «социальное творчество».

Ну и мы грешные (как говаривал И.П.Иванов) можем быть кое-чем интересны.

Например, тем, что научились жить и работать не тогда, когда страна «ликует и поёт» о «прекрасном Завтра», мечтает жить через 20 лет при коммунизме (как во времена Шацкого, Макаренко и Иванова), а во времена совсем иные (перестроек, смены общественного строя, дефолтов, монетаризации…).

Когда-то А.С.Макаренко писал примерно так: «Посмотрел бы я на этого Наполеона, окажись он на моём месте…».

Мы могли бы сказать нечто аналогичное: «Посмотрели бы мы на этих Шацкого, Макаренко, Иванова…»

Их мечты  («философия социального оптимизма и общественного прогрессизма»), и «педагогические коллективы», сталкиваясь с «наличным бытием», которое «рок событий» несёт «совсем не туда» (куда хотелось нашим предшественникам) с неизбежностью гибли.

Не только их самих «хватала кондрашка» (скоропостижные инфаркты и инсульты) – все мы не вечны (Увы!), но всегда гибло «тело» их дела.

Заметим, что и мы себя (с нашим делом) вовсе не считаем себя бессмертными, но считать себя «долгожителями» (пусть и относительно) мы имеем полное право.

И дело даже не в самом долгожительстве, а в том, что наша философия и наш образ жизни позволяет жить (и, надеемся, не только сохраняться,
но и утверждать живое вокруг себя!) в условиях, когда наши великие предшественники никакой возможности для жизни и представить себе не могли.

Нам могут возразить: Это тогда они не представляли для чего и как жить в таких условиях, а сейчас бы они (в силу своей гениальности!) и представили бы и смогли.

Здесь не место вступать в этот предполагаемый спор. Как говорится, если бы бабушке усы, то была бы уже не бабушка, а дедушка.

Что касается нашей философии на счёт жизни в современных условиях, то с ней  читатель может познакомиться по двум книгам автора («Привлечение населения к организации досуга детей и подростков по месту жительства»
М., 1992; «Участие населения в воспитании детей и подростков по месту жительства», М., 1993;
по публикации фрагмента учебника  Р.В.Соколова
«Социальное участие в отечественном общественно-педагогическом
движении ХХ века», (опубликованного под названием
«Социальное участие и социальное воспитание
в контексте представлений о гражданском обществе» Журналом
«На путях к новой школе – на стороне подростка».
Совместный выпуск газет «Школа для подростка» и «Подростковый клуб»,
2001, №3, с. 21 – 28).

По большому фрагменту (страниц сто машинописного текста) учебника Р.В.Соколова «Социальная педагогика детско-подросткового клуба по месту жительства», который впервые был опубликован лишь через шесть лет после написания рукописи журналом «На путях к новой школе» (Весь 3-й номер за 2004 год.

Что касается «ласточкиных пёрышек»…

Поскольку наш «педагогический десант» в столицу начался с участия в «Макаренковских средах», то с них и начнём.

Формально это был как бы студенческий кружок, подразделение Студенческого научного общества (СНО) МГПИ им. В.И.Ленина. А на самом деле это было что-то вроде салона на квартире Э.С.Кузнецовой.

Все знали, что у Кузнецовой больные ноги и что по этой причине она занятия студенческого кружка проводит у себя на квартире.

Заметим, что это был кружок не только студентов, но и аспирантов.

Поскольку после «защит положений и выводов» в дипломных и кандидатских работах некоторые питомцы Э.С.Кузнецовой «сказывались зело занятыми», то их вакантные места в гостиной Элеоноры Самсоновны занимали «варяги» (часто даже вовсе не педагоги).

В 1970г. появился  и я с «орионовцами».

Кроме «встреч с интересными людьми» и обсуждений дипломных и диссертационных работ на Средах были разговоры по поводу прохождения студенческих практик в Красноборской спецшколе для девочек-правонаршителей.

Там проходила практику Е.Белякова, которая написала и защитила диплом». «Дневник практикантки».

Всё, что было связано с созданием ЭСПО, его развитием регулярно обсуждалось на Средах. Э.С.Кузнецова не была руководителем нашего ЭСПО, в его «внутреннюю жизнь» не вмешивалась. Она была настоящим  научным консультантом отряда, а главное - настоящим старшим другом студентов.

Вскоре после создания ЭСПО в институтской многотиражке появилась тематическая страничка ЭСПО «Ребячий комиссар», в которой публиковались заметки и небольшие статьи студентов.

И, что очень важно, студенты писали не о чём-то для них далёком и чужом (как это бывает часто в ВУЗах, а о своей практической работе.

Всего вышло около трёх десятков выпусков «РК».

Из них можно составить документальную повесть.

Стали выпускать машинописный альманах «Макаренковские среды».

Первый выпуск этого очень толстого по объёму машинописного «издания»  (тираж 6 экземпляров) сразу завоевал диплом на институтском конкурсе студенческих научных работ, а один экземпляр был размещён в фондах институтской библиотеки.

ЭСПО участвовал в первом Всесоюзном макаренковском симпозиуме. Организовали в фойе выставку материалов по «коммунарскому движению».

Студенты в зелёных военных рубашках, красных галстуках и будёновках проводили для изумлённых преподавателей и многочисленных участников симпозиума экскурсии по выставке.

Преподаватель философии Б.Ф.Славин (тогда ещё и секретарь комитета комсомола МГПИ) показал в сторону, где проходил симпозиум и сказал: «Там мёртвое».

А показав в сторону выставки ЭСПО, сказал: «А здесь живое».

Уже через год «бойками» ЭСПО было «построено» общественное воспитательное учреждение принципиально нового типа, получившее название «Комсомольско-молодёжный форпост коллективного освоения культуры им. С.Т.Шацкого».

Но полное название не прижилось и в печати его называли то «Форпостом педагогического отряда», то «Форпостом культуры им. С.Т.Шацкого», то ещё как-то.

ЭСПО инициировал, а в 1972г. принял самое активное участие в провозглашённом И.П.Ивановым на встрече в Ленинграде делегаций ряда «макаренковских» объединений страны «Коммунарского-макареновского содржества» (КМС). Участвовали, практически во всех слётах КМС, которые проходили в первые годы по два раза в год (и по десять дней каждый), а потом всё реже и реже (по причине, о которой ниже).

Студенты ЭСПО и активисты Форпоста культуры принимали у себя участников слёта дважды (в 1973 и 1975 гг.).

11-й слёт КМС был своего рода рекордным – он продолжался не 10, а 20 дней.

Слёт был знаменателен не только сроками и тем, что он проходил на борту теплохода, который плыл по Волге под алыми парусами и с огромным транспарантом на борту: «ударим агитпроплывом по педагогическому бездорожью и разгильдяйству!».

За 20 дней участники слёта (студенты из 20 городов), действуя сообща и организованно, создали музей А.С.Макаренко для школьного завода Чайка.

Музей был открыт сразу же, т.е. в день окончания слёта. На слёте работала «уставная комиссия» и к концу слёта был принят «Устав КМС».

У московского ЭСПО в начале 70-х гг. появился коллектив-последователь – ЭПОСС (педагогический отряд студентов и старшеклассников).

Позже и  у Форпоста культуры появился последователь - ленинградский Форпост культуры. В стане начиналось движение педагогических отрядов.

В 1976г. «бойцы» московского ЭСПО создали в помещениях Форпоста культуры ещё один макаренковский музей, который решили назвать Макаренковским методическим центром (ММЦ).

Уже в начале 70-х гг. ЭСПО стал ядром Секции по изучению, применению и пропаганде педагогического наследия А.С.Макаренко.

С 1972 по 1972 гг. комиссар ЭСПО Р.В.Соколов был заместителем председателя макаренковской секции при ЦС Педагогического общества РСФСР Э.С.Кузнецовой (до её безвременной кончины в 1977г.).

Члены ЭСПО не только участвовали во всех конференциях секции, но были первыми  их организаторами. Р.В.Соколов был составителем сборника о работе макаренковских педагогических отрядов, выпущенного Педагогическим обществом в 1978 г.

Долго и тщательно большая группа студентов работала над книгой, обобщающей опыт работы ЭСПО  «У нас во дворе».

На книгу был получен целый ряд очень положительных отзывов и её издание несколько раз включали в план изданий МГПИ и даже в «Социалистические обязательства» МГПИ. Но шли годы, а издание книги всё отодвигали и отодвигали…

Почему? Во-первых, «педовщина» (малоизученное пока явление в жизни коллективов педагогов школ и ВУЗов), которая, если и не родилась раньше «дедовщины» (в армии) и «детовщины» (в школах), является «крестной матерью» всякой …щины. В том числе - и одной из причин современной беспризорщины… Во-вторых, в описанном опыте было слишком много нового, что могло смущать руководителей институтского издательства…

Но всё-таки книга была издана. Отдельными статьями в многотиражке института «Ленинец». Вышла и ещё раз. Её без Титульного листа и первой главы друзья-педотрядовцы из… Владивостока отпечатали полуподпольно в типографии Дальзавода. Под названием «Для тех, кто работает с пионерами».

После кончины Э.С.Кузнецовой в 1977г. и в связи с тем, что широко развернувшееся по стране движение педагогических отрядов комсомол стал всё настойчивее прибирать к рукам, слёты стали проводиться всё реже, их содержание становилось всё более формальным и показушным…

Повзрослевшие участники «коммунарского» и «педорядовского» движений, обзавёвшиеся семьями и детьми, инициировали новое движение - движение семейно-педагогических клубов.

Коммунарское движение и педотрядовское раздвоились.

Часть пошла за комсомолом и  плавно «сникла», а часть ушла либо в движение семейно-педагогических клубов, либо, поменяв название и некоторые наиболее явные признаки прежнего имиджа, ушла в «глухое подполье».

Форпосты в Москве и Ленинграде выжили, но и они претерпели целый ряд «мутаций» из общественных учреждений превратились фактически в государственные или прогосударственные (особенно московский Форпост).

Идеологию, идущую от «Ориона» сохранили (как и знамя «Ориона») клуб «Ровесник» и, созданная на его базе «Первая опытная станция по внешкольному воспитанию».

Здесь же младшей дочкой Соколовых Антониной была создана детская самодеятельная организация «Алые паруса», из которой вырос  студенческий педагогический отряд.

Опять волонтёрское безвозмездное социальное служение по работе с детьми во дворах, опять сборы, слёты педагогических отрядов, опять студенческие работы, написанные как обобщение собственной общественно-педагогической практики.

А кто-то где-то (я имею в виду студентов) спивается в безысходной тоске от дефицита смысла жизни, ищет спасение в наркоте...

А какова судьба членов первых педотрядов?

Вот несколько «напримеров».

Старшеклассник, интересовавшийся лишь игрой на гитаре и борьбой самбо, красивший когда-то джинсы бахромой от школьного пионерского знамени, после нескольких лет в «орбите» Форпоста и работы в ЭСПО позже закончил МГПИ и проработал много лет в школе организатором внеклассной работы.

Стали директорами школ Е.Дятлова (в Москве) и С.Фролов (в подмосковном посёлке Свердловка). И директорами стали незаурядными.

Б.Гречухин создал своеобразную авторскую школу. Когда он о ней рассказал в Госдуме, то собравшуюся на слушания публику удивило многое.

Например, то, что круглый год директор с учениками ежедневно купаются в открытых водоёмах. Ученики свободно делают синхронный перевод иностранных фильмов.

При этом он имеет пятерых собственных детей.

А вот педагогического стажа у него нет. Он ему и … не нужен. А выглядит среди своих бывших сокурсников самым счастливым.

Вот чудеса! Такой вот руководитель образовательного процесса,  ставший педагогом-беспризорником тридцать с лишним лет назад и не собирающийся «возвращаться» под «призор».

Варианты «добровольного педагогического беспризорничества» бывают самыми разными.

Дипломная работа Н.Харламовой (работала в СПО Форпоста культуры им. А.С.Макаренко) по материалам деятельности студенческого педагогического отряда на Всесоюзном конкурсе студенческих научных работ заняла первое место.

Медаль и денежную премию Н.Харламовой вручал лично президент Академии педагогических наук СССР М.И.Кондаков.

Проработав несколько лет в школе Н.В.Харламова (Соколова) стала соучредителем  общественного учреждения «Первая опытная станция по внешкольному воспитанию». Проработала около 20 лет педагогом организатором в «дворовом» детском клубе «Ровесник».

После отмены в Москве «института» педагогов-организаторов воспитательной работы по мест жительства (ставки были в жилищных конторах) оказалась на бирже труда, а потом  снова педагог-организатор при районной управе.

Награждалась Правительственной наградой (медаль 850 лет Москвы).

Потом опять отменили педагогов-организаторов, и опять оказалась «беспризорной» (без зарплаты).

Позже стала сотрудником Центра внешкольной работы им. А.С.Макаренко, но Опытной станции продолжает помогать на волонтёрских началах.

Примеров разных можно приводить сотни…

Важно отметить ещё раз следующее. Эпоха «на дворе» другая, ну совсем-совсем другая, а жизнь продолжается.

Если она «на самом деле» жизнь, а не «как бы жизнь», если человек не «без царя в голове».

И надо вместе думать как помочь всем «толераненным».

И из «призорных» студентов, и из педагогов.

Всем, которым не повезло с наставниками, которые «жизнь учили» лишь по учебникам.

Как в дополнение к учебной практике (в институте) прибавить ещё и жизненную (в том числе общественно-педагогическую) практику…

 

=========================================================================

< Предыдущая		Следующая >