Эта рубрика

 

 

Р.В.Соколов

К ЮБИЛЕЮ ТРЁХ "ПОДВИЖНИКОВ СОЦВОСА"  ПРОШЕДШЕГО ВЕКА

КАЖДЫЕ ПЯТЬ ЛЕТ В ОДИН И ТОТ ЖЕ ГОД СЛУЧАЮТСЯ ЮБИЛЕИ ТРЕХ ИЗВЕСТНЫХ ПЕДАГОГОВ. В 2008 ГОДУ ИСПЯЕТСЯ 120 ЛЕТ А.С.МАКАРЕНКО, 130 ЕГО ПРЕДШЕСТВЕННИКУ С.Т.ШАЦКОМУ И 85 ЛЕТ ЕГО ПОСЛЕДОВАТЕЛЮ И.П.ИВАНОВУ.

 

"Подвижники соцвоса" - так назвап А.С.Макаренко одну из глав романа "Педагогическая поэма"

 

Казалось бы, это очень разные люди. Шацкий цо происхождению дворянин, сын военного чиновника, Макаренко — сын железнодорожного маляра, а И.П.Иванов - сын инженера.

Детство одного из них прошло в Москве, а другого — в далёкой украинской провинции, треьего - в Ленинграде.

У Шацкого была атлетическая фигура и пышная вьющаяся шевелюра. Друзья придумали ему кличуц "Кит" Макаренко был небольшого роста, щуплый и всю вторую половину жизни волосы стриг наголо. В молодости его прозвали "Антошка чихайте". Иванов был полноват, картавил, За его внешность друзья в молодости называли его "наш Ленин".

Как они предпочитали одеваться? Дети видели Шацкого обычно в темном или белом костюме при галстуке, или в белой косоворотке.С воспитанниками был «на ты», здоровался за руку, любил с ними бегать босиком, купаться, устраивал шумную «кучу-малу». Макаренко предпочитал ходить в военной (или подобной
ей) одежде. Никогда воспитанники не видели его босиком. И называли только «на вы",
по имени и отчеству. Иванов ходил в костюме, но без галстука, и при этом расстегнутый воротник сорочки поверх пиджака. С воспитанниками не смущался ходить в той же форме что и воспитанники (военных рубашках зелёного или кремового цвета и с пионерским галстуком). При этом часто на голове у него был берет или соломенная шляпа.

Все трое имели вузовское образование. Шацкий учился математике в Московском университете, петь учвился в Московской консервватории, а в Пе5тровской сельскохозяйственной академиии учился на агронома. Макаренко учился в Полтавском учительском институте. Иванов окончил философский факультет Ленинградского университета, а позже в ЛГПИ защитил кандидатскую и докторскую диссертации.

В молодости они долго искали для себя "настоящее дело". Шацкий мечтал стать певцом, Макаренко - писателем, а Иванов философом.

Серьезное увлечение педагогикой пришло к ним уже в зрелом возрасте. В значительной степени в этом были "виноваты" их любимые писатели. ( У Шацкого -Л.Толстой, у Макаренко М.Горький, а у Иванова А.Макаренко).

Но их в этих писателях больше всего интересовала "педаготическая составляющая". Шацкому хотелось создать сельскую школу (что-то вроде Яснополянской школы Л.Толстого (для этого он и учился на агронома). Макаренко в Горьком увлекла мысль: "Человек формируется сопротивляясь действительности". Иванова увлекла идея применить идеи Макаренко в современном воспитании юных пионеров. Недаром он и деткую и студенческую организации, созданные им, назвал коммунами. Студенческая коммуна носила имя А.С.Макаренко.

Можно сказать, что они были современниками. Когда ушёл из жизни Шацкий Иванову было 11 лет, а когда скончался Макаренко -16. Но знакомы все они были лишь заочно. Макаренко пишет, что читал книгу Шацкого 1907г. "Дети - работники будущего". А Иванов очень основательно перечитал все работы Шацкого и Макаренко.

В судьбе всех трух было много общего. У всех были серьёзные проблемы с сердцем. Но  они не умели боречь себя. Макаренко умер от разрыва сердца, нечто подобноле случилось и с Шацким. Иванов в конце жизни был парализован, вынужден был заново учиться говорить и писать.

Шацкий и Макаренко своих детей не имели. У Иванова дети были, но он умел львиную долю свободного времени уделять воспитанникам.

 

Оба крайне отрицательно относились к педагогике прошлого. И свою миссию видели в ее преобразовании. Их не даром часто называют педагогами-новаторами. Созданные ими детские и молодёжные формирования конечно же были "опытно-экспериметальными", но при этом не ради "чистой науки", а ради  детского счастья. Девиз коммунарских объединений И.П.Иванова: "Наца цель - счастье людей!". "Здесь не воспитывают, здесь живут" - утверждали воспитанники Шацкого, Макаренко и Иванова.

 

Педагогика для них была не средством заработка и не хобби -. Это, скорее, форма социального служе­ния. Не «труд-работа», а «труд-забота» (по терминологии А.С. Макаренко).

Педагогика для них — не столько «воспитание школьников», сколько воспитание «работников будущего» (С.Т. Шацкий), воспитание «нового человека» (А.С. Макаренко).  И вообще, воспитание для них не самоцель. Им хотелось «улучшать окружающую жизнь». ' В этом они были уто­пистами. Веря, что бщество может быть устроено разумно , а жизнь людей — сча­стливее, они сцитали что путь к такой жизни лежит прежде всего через создание разумно организованных и счастливых дет­ских «сообщств» («клубов», «ко­лоний», "коммунун»).

Более того, они были сторонниками "рпережающего воспитания", пытались до­казывать.  что детское сообщество может быть устроено лучше взрос­лого и что даже может стать для взрослых культуррым образцом, моделью настоящего   человеческого ббщежития.

"По нашим  наблюдениям, — писал С.Т.Шацкий, — социальная жизнь детей способна достигнуть чрезвычайно высоких форм обще­жития, быть может, и малодоступ­ных для взрослых людей».

В письме А.¹'¹' Горькому от 16.06.1926 г. А.С. Макаренко признаётся: «Я потому и отдался колонии, что захотелось потонуть в здоровом человеческом коллекти­ве, дисциплинированном, культурном, идущем вперёд, а в т о же время и с русским раз­махом, и страстью ...Я теперь убедился, что такой коллектив ву России создать можно, во всяком случае, из детей».

А.С. Макаренко в этом убедился, проработав с детьми двад­цать лет. С.Т. Шацкий| убедился в этрм намного рань­ше. Уже в 1918 году на страницах журнала «Свободное воспитание» он признался, что его работа с детьми «тем интересна, что мы присутствуем при создании таких общест­венных взаимоотгошений, которые далеко опередили условия нашей жизни сейчас, и благодаря этому  можем заглянуть в буду­щий общественный строй».

Но С.Т. Шацкий и А.С.Макаренко во­все не прорицатели. То, чем они занима­лись, теперь социологи назвали бы «про­гнозным социальным проектированием». То, чем

занимался А.С. Макаренко, А.М. Горький назвал «экспериментом мирового значения».

И.П.Иванов не случайно был избран деййствительным членом АПН СССР.

А что за окном мы^г видим совскм другой общест­венный строй (вовсе не тот, который проектировали самоотверженные "подвижники соцвоса", то в этом не не их вина. И как не порадоваться тому, что и теперь у этих подвижников есть продолжатели. Действует Международная макаренковская ассрциация, проводятся Международные конкурсы им. А.С.Макаренко (по организации школ-хозяйств), действует ассоциация последователей И.П.Иванлва "Педагогика социального творчества".

Их «опыты   по конструированию ра­зумных и счастлигых детских производст-

венных коллективов (в опыте Ивановпа - коллективов с общественно-полезной деятельностью) и созданные каждым на основе его «цельного опыта» стройной системы взглядов на жизнь детей, на смысл, значение и средства воспитания  будоражили умы, находили и находят много поклонников. Но ещё больше находят (и это надо признать — равнодушных и даже противников).

 

Когда подвижникам удавалось находить под­держку «в верхах», окрылённые надеждой  реализовать «небывалые возможности", они высоко воспаряли в мечтах о  грандиозных социальных проектах, желая помочь не горстке обездоленных, а детям и подросткам городского или сельского района, целого города, республики, всей страны. И созданные ими детские формирования получали, порой, даже особый статус экспериментальных.

 

Когда отношение «Олимпа» к ним менялось, их социальные творении подвергались безжалостной «реорганизации», философско-педагогнческий «бисер» затаптывали в грязь, а самих новаторов подвергали травле. Шацкому пришлось "по собственному желанию" уйти из Государственного учёного совета" (ГУСа), А.С.Макаренко - из кнраинского НКВД, а И.П.Иванову - из ЦК ВЛКСМ. Это вовсе не сломило их. Все они продолжали активно действовать и бороться. Шацкий - ка директор Московской еогсерватории, Макаренко - как писатель, Иванов - как учёный м профеессор в ВУЗе.

 

Все три «подвижника соцвоса» (термин Макаренко) достигли невиданных дотоле, мсожго сказать,  грандиозных результатов. Их опыт уже при их жизни изучали не только коллеги-соотечественников, но и такие мыслители, как Джон Дьюи, Рабиндранат Тагор, не говоря уже о тысячах обычных педагогов, побывавших в коллективах С.Т. ШацкогоБ А.С. Макаренко, И.П.Иванова.

 

Все они успели при жизни кое-что опубликовать Но, как выснякися, - только малую часть. С.Т. Шацкому не повезло больше других: в 1930 г. кто-то поджёг его дом и в нём сгорела рукопись главной его кнги — второй ча­сти книги «Бодрая жизнь». Мака­ренко повезло больше — от его «Педагоги­ческой поэмы» цензура "откуси­ла" только часть. У уаждому юбилею издаются ранее не публиковавшиеся произведения этих "подвижников соцвоса" и издаются сборники научно-практических конференций, посвящённых их наследию.

 

Особая заслуга И.П.Иванова, как продолжателя Шацкого и Макаренко в том, что разработанная им теория и медика, которую теперь чаще всего называют "Педагогика общей заботы" позволила макаренковскую идею о "труде-заботе" воплощать в общественно-полезной деятельности учащихся даже тогда и там, когда и где нет возможнлсти для организации "школ-хозяйств", "прогрессирующих общин"(состемообазущим фактором в которых является "экономическая забота" (темин А.С.Макаренко). Благодаря этой пмедаглгике, получившей название в оьиходе педагогической практике известность как "коммунарская методика", "методика коллективной творческой деятельности" вот уже около полувека живёт и не иссякает в школьной и студенческой среде "коммунарское движение". В школах и в учреждениях дополнительношо образования встречаются "коммунарские клубные объединения". Штаб школьников при Дворце творчества Архангельска отметил уже своё 45-летие. На тадиционном осеннем коммунарском сборе "Звёзды дарят надежду-2008" в Ленинградской области собрались делегации от 17-ти юношеских коммунарских объединей разных регионов от Карелии до Кемерова.

 

К сожалению, последователи Шацкого, Макаренко и Иванова подобны трём ветвям древа, которые, практически не пересекаются. Чем дальше уносит нас река времени, тем чаще потомки теряют знания о своём родстве, о своих общих корнях. Это явление обычное. Но в канун предстоящих юбилеев трёх "подвижников соцвоса" хочется пожелать всем нам не уподобляться Иванам не помнящим родства. Хочется пожелать всем встретиться в Большом коммунарском кругу, познакомиться и взяться за руки.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Со временем стали обрабатывать поля, выращивать на них рожь и пшеницу. Позже появилась своя электростанция.

Наступило время, когда Шацкий констатировал: «Всё боль­ше и больше наша дикая, испорченная и заброшенная людьми земля получает вид места, по которому прошлись заботливые ру­ки человека».

В колонии много играли в подвижные игры, устраивали ин­сценировки сказок, пели, музицировали, устраивали прогулки.

В 1912г. С.Т. Шацким был создан «проект опытной станции по детскому воспитанию», которая включала в себя все возрастные группы детей и главные виды работы с ними, начиная от детского сада и кончая школой II ступени, вместе с работой клубов, мастер­ских, детской библиотеки и детской трудовой колонии». В 1915 г. к проекту добавилась идея создания постоянных «опытных курсов».

В 1916 г. удалось получить под этот проект субсидию от Ми­нистерства народного просвещения в 16 700 рублей. Шацкий ор­ганизует при Калужском губернском земстве белкинский меж­уездный участок «повышенного земского хозяйства с рядом меро­приятий и учреждений просветительного характера». В культур­но-просветительной работе с населением окрестных деревень при­няли участие сотрудники колонии, старшие воспитанники, курси­стки-практикантки. В народном доме, выстроенном в Белкине, колонисты проводили лекции, беседы, выступали с концертами и спектаклями.

В 1916 и 1917 гг. в деревнях Самсоново и Пяткино были по­строены и открыты детские сады и школы.

«Революционная эпоха,— писал Шацкий, — застала нас в значительной степени вышедшими из рамок узкого педагогичес­кого дела». Шацкий приветствовал февральскую революцию, а вот события октября его насторожили. Он, как и многие тогда, рас­сматривал большевиков как разрушителей.

Он боялся за судьбу своего главного детища — колонии «Бо­драя жизнь». А там логика событий приводила к очень интерес­ным результатам.

В статье, опубликованной в 1918 г., С.Т. Шацкий писал, что, «постепенно сживаясь с колонией, дети привыкают считать всё её имущество общим. Будущее колонии рисуется в виде фермы-ком­муны, живущей на свои средства самостоятельно и производящей известную культурную работу среди соседей. Есть и переходная группа подростков, пробующая свои силы на самостоятельном ве­дении маленького хозяйства, оплачивая работой своей колонии своё содержание. Эта группа имеет название коммунистов».

Логика развития колонии в коммуну в опыте Шацкого — яв­ление объективное. Этот опыт опережал процессы, происходящие в стране. И было бы странным, если бы после опубликования в 1918 г. «Декларации о единой трудовой школе» С.Т. Шацкий вместе с А.А.Фортунатовым не разработали бы проект Опытной станции и не подали бы его в Наркомпрос. 12 мая проект был ут­верждён коллегией Наркомпроса в качестве положения об Опыт­ной станции при Наркомпросе.

О Первой опытной станции по ндродному обрдзовднию при НдркомпросЕ

В.Н. Шацкая вспоминала о том, что С.Т. Шацкий после этого обратился к А.В. Луначарскому с просьбой дать ему план-задание. Луначарский напомнил Шацкому о его статье, где тот назвал нар­кома просвещения дилетантом и сказал, что коль это так, то Шацкому самому сле­дует планировать свою работу на Опытно* станции и не морочить ему голову. Такой свободы действий от новой власти Шацки* даже и не ожидал. Тем более что ещё сов­сем недавно Шацкий отказался сотрудни­чать с Луначарским и вообще с Советской властью. Такое начало сотрудничества, ко­нечно, вдохновляло. (Заметим в скобках, что и Макаренко, систему которого в 1927 г. «педагогический Олимп» признал «несоветской», приглашение чекистов воз­главить коммуну им. Дзержинского тоже окрылило.) Поддержка со стороны «власть предержащих» для таких людей не рос­кошь, а элементарное условие нормально­го продолжения работы.

Теперь работа Шацкого стала разво­рачиваться на территории свыше 150 квад­ратных километров в 35 деревнях. Кроме Калужского отделения было и Московское отделение станции. В него вошли: школа; детский дом; центральный детский сад; по­стоянная педагогическая выставка; инфор­мационное бюро...

К осени 1919г. случилось удивитель­ное — из летней колонии «Бодрая жизнь» дети домой в Москву не вернулись. Но ни­кто из родителей не думал протестовать. Они были рады, что дети на весь год оста­ются на природе, вдали от городских под­воротен с их соблазнами. Много позже, став уже весьма взрослыми и даже пожи­лыми людьми, воспитанники колонии ут­верждали, что в их колонии было лучше, нежели в Царскосельском лицее. И одним из аргументов было указание именно на то, что в колонии был настоящий труд.

Превращение в «закрытое» воспита­тельное учреждение произошло через

1 40

Я/03

НАРОДНОЕ

ОБРАЗОВАНИЕ

 

 

 

| 4 лет после создания «временного коллек-

•нва» щёлковской летней «колонии». Ин-сресно, что и А.С.Макареннко, прорабо-чв 15 лет в различных «открытых» учеб-<ых заведениях, пришёл, однако, в 1920 г. I созданию «закрытого» учреждения. Что кроется за таким совпадением?

* сталость от бесконечной изнуряющей :орьбы с «вредными влияниями», идущими г «улицы» и от «семьи»? Возможно.

Но, думается, в большей степени аесь было желание получить возможность ^тя более «интенсивного воспитания» де-

•ей. «Проектирование личности», и не про-,. го личности, а личности «нового челове-

*а», требовало для воплощения совершен­но иных условий. А если учесть, что для Падкого и Макаренко было важным не только создание «нового человека», »о и «нового общежития», новых форм че­ловеческого сообщества, то становится по­нятным желание создания некоего «фалан­стера». При этом Шацкий отмечал, что «за­крытый период» со временем, по мере становления коллектива, заканчивается и коллектив «распахивается» навстречу окружающей жизни.

Но уже не для чуждых влияний, а для влияния колонистов на окружающую жизнь. Для иллюстрации два очень показа­тельных факта. Воспитанники Шацкого выращивали и продавали продуктивные сорта огородных культур, а воспитанники Макаренко — породистых свиней.

В.Н. Шацкая вспоминала: «Своими силами колонисты вместе с преподавате­лем собрали и установили насос для пода­чи воды в баню и прачечную, поставили в колонии репродуктор собственной конст­рукции для радиостудии, сделали целый ряд аккумуляторных батарей для радиоус­тановок на фабрике, в клубе и в деревнях, где не было электричества. Позднее был проведён водопровод в колонии и установ­лен движок на электростанции. Колониста­ми были созданы ряд приборов для физиче­ского кабинета, осветительная аппаратура для спектаклей и многое другое.

В столярной мастерской изготовля­лись спортивные лыжи. Всё, начиная с вы-

бора подходящих берёз на отведённой делянке, распаривания и за­гиба лыж до их полировки, делалось самими ребятами, которые чрезвычайно гордились результатами своего труда». Шацкая отме­чала, что «эти работы... оказали весьма ощутимое влияние на на­правленность интересов колонистов, а в иных случаях и на выбор ими специальности».

Мне довелось на протяжении трёх с половиной десятков лет иметь счастье постоянно общаться со многими воспитанни­ками Шацкого и Макаренко. И все они оказались наделены ка­чеством, которое Макаренко называл «иммунитетом к порче». Все они оказались людьми состоявшимися. Не все стали извест­ными художниками, артистами, учёными, крупными военачаль­никами. Шацкий и Макаренко таких целей не ставили, но среди них много настоящих героев труда и войны, все, оставшиеся в живых после Победы в Великой Отечественной войне, смогли построить семью и воспитать детей.

Они до самой смерти (даже страдая в старости тяжёлыми бо­лезнями) регулярно собирались вместе. Они называли себя «сол­нечными людьми». Они чтили память своих педагогов. Редко кому из родителей удавалось добиться такой сыновней любви и преданности.

«Было ли в этой жизни что-либо сильное,

ОСОбЕННО ВЛИЯВШЕЕ НА ДЕТЕЙ?»

Ставил вопрос С.Т. Шацкий и отвечал: «Да, было, и это был труд. Труд вносил смысл и порядок в детскую жизнь».

Часто ли разговоры о роли труда в воспитании детей углуб­ляются до понимания специфики этого труда, которая в опыте С.Т. Шацкого и А.С. Макаренко была определяющей, как сказа­ли бы учёные, системообразующей?

Специфика этого труда была в том, что труд был не только «самообслуживающим», но и производительным. То, что было подсобное хозяйство, позволяющее подкармливать воспитанни­ков, — это, конечно, тоже важно. Разве не имело значения, что у Шацкого дети сами сеяли рожь и пшеницу и каждое утро дежур­ные пекари (дети) пекли свой свежий белый и чёрный хлеб? Разве не имело значения, что пили «своё молоко», что мальчишки умели доить коров не хуже, чем девочки? Впрочем, и на швейных ма­шинках мальчишки работали тоже неплохо.

И всё-таки, видимо, не это главное. А что же тогда?

Обратимся к самим Шацким.

В 1922 г. они писали, что с 1905 г. «смотрели на свою рабо­ту... как на попытку выяснить некоторые закономерности в раз­витии детского общества ... была поставлена задача установить влияние организации физического труда на жизнь детского кол­лектива».

И вот к каким интересным выводам они пришли через 17 лет: «между основными сторонами детской жизни — физическим тру-

 

 

дом, игрой, искусством, умственным и социальным развитием — рушествует определённая связь... виды и формы детского труда

его организация, претерпевая в своём развитии ряд нормальных изменений, — всё к большему разнообразию в формах и большей ^ронности в организации, — влекут за собой соответственные из-°енения в социальной, эстетической и умственной жизни детей».

А что имелось в виду под «нормальными изменениями видов Ьорм детского труда»? То, что «первобытные формы труда сме-отся кустарными и затем технически высокими». Вот эта дина-ча имеет принципиальное значение. Именно благодаря этой эволюции форм труда «первичные детские организации слу­чайного типа, быстро создающиеся и распадающиеся, приоб­ретают всё более длительные формы и обусловливают в даль­нейшем параллельный рост социальных навыков. Грубые формы детского искусства сменяются более совершенными, вызывая к жизни творческие силы детей. Развитие художест­венных запросов детей отражается на возникновении новых, интересных для них видов труда: дети строят планы и напол­няются радостной тревогой осуществления. В конце концов, выявляется идейная сторона детского общества, которая даст сильный толчок умственным, самостоятельным запросам».

Шацкие пишут о переходе детского коллектива-хозяйства к технически высоким «формам труда», но промышленного произ­водства в судьбе колонии «Бодрая жизнь» не было. Не все знают, чем объясняется, что С.Т. Шацкий «остановился» на сельскохо­зяйственном труде. Он пытался создать на базе своей колонии кирпичный завод, но ему этого не позволили. Помощи от покрови-телей-образованцев ему не хватило. Вот почему, перейдя из «Бод­рой жизни» на работу директором консерватории, он писал, что его «с кровью, с мясом оторвали от любимого дела».

А.С. Макаренко повезло больше. После того как его систему воспитания в колонии Горького (в 1928 г.) деятели образования, называемые им «педагогическим Олимпом», признали «несовет­ской» и уже казалось, что «песенка его спета», Макаренко удалось найти поддержку. У «чекистов», которые сочли возможным в со­зданной ими коммуне им. Дзержинского появление таких «форм труда», как два самых настоящих завода (по изготовлению фото­аппаратуры и по производству электроинструмента). Благодаря этому опыт Макаренко оказался продолжительнее. Не в смысле хронологии, а в смысле «зоны развития» производительных сил и производственных отношений.

Современным учителям трудно понять, как Шацкому удава­лось вызывать у детей огромную тягу к учебной деятельности без выставления оценок. Тяга к знаниям воспитанников Макаренко тоже многих поражала. Известно, что для воспитанников Шацко­го и Макаренко не составляло труда поступать учиться в те инсти­туты, куда их влекло.

Благодаря чему возможны были такие замечательные «мета­морфозы» бывших беспризорников и их коллектива? Благодаря педагогическому мастерству? Знанию детской психологии? Само-

отверженности коллектива воспитателей? Разумеется, не без этого, но достаточно ли всего этого?

Можно ли было бы Шацкому и Мака­ренко достичь таких результатов без реа­лизации того, что сказано в вышеприведён ной формуле Шацких?

Сам Макаренко в конце жизни так говорит о своей удаче: «Если охарактери­зовать мою удачу, то она была очень боль­шой». И далее некоторые её штрихи: «По­следние годы жизни коммуна... жила на полном хозрасчёте». Коллектив «полно­стью окупал расходы не только по школе, на жалованье учителям, на содержание ка бинетов и прочие, но и все расходы на со­держание ребят. Кроме того, коммуна да­вала несколько миллионов рублей чистой прибыли государству. Это удача огромная, потому что хозрасчёт — замечательный педагог». Макаренко не скрывал, что на зя работанные коммунарами деньги покупа­лись автомобили для коммуны. На «дет­ские деньги» (в фонд «Совета командиров» отчислялось по 10% от заработков комму­наров) покупались добротные костюмы всем коммунарам, покупалось «приданое» коммунарам-молодожёнам, выплачивались безвозмездные стипендии выпускникам коммуны, поступившим в институты. Оп­лачивались массовые ежегодные путешест вия коммунаров по стране...

Думается, что организаторам, а глав­ное, участникам конкурсов по организации детского производительного труда все эти факты интересны.

«Русская трудовая школа должна со­вершенно перестроиться, так как в настоя­щее время она по идее буржуазна. Основа­нием русской школы должна сделаться не труд-работа, а труд-забота. Только органи­зация школы как хозяйства сделает её соци алистической», — писал А.С. Макаренко.

Он напрасно, наверное, сказал, что только школа-хозяйство сделает её социа­листической. Дело не в «социализме». На верное, надо было бы сказать иначе: толь­ко школа-хозяйство сделает школу нор­мальной школой. Школа-хозяйство, в которой не обучение «соединяют» с тру-

 

 

л труд (и труд обязательно развиваю-.й) является стимулом и условием 1сния, нужна не для того, чтобы «рас-йать окно в коммунизм» (А.М. Горь-|. а для того, чтобы «открыть дверь» ^кам в трудовую жизнь. Выпускник школы должен быть, преж-его, готов к роли труженика. И даже ес-.пускнику школы доведётся трудиться ^ре обслуживания или «в сфере умст-;го труда», «трудовая биография», по-4Я тем, что имели воспитанники Шац-,( Макаренко, весьма пригодится. Ещё в 1918 г. С.Т. Шацкий предосте-

-1: «Отнимая физический труд от ре-..а, мы лишаем его могучего жизненно-, испособления».

Спустя много лет Макаренко продол-«это не просто дорога к средствам су-гвования, это ещё и этика, это филосо-нового мира. Как мы можем воспитать о будущего гражданина, если с малых не дадим ему возможность пережить ,г этой трудовой заботы».

Таким образом, это не просто «трудо-навыки» и даже не «трудолюбие» как гство личности. Это нечто большее, жизненная практика. Это опыт труда-гы, самореализации в производствен-.. и социальном творчестве.

В обществе отчуждённого и отчужда­ло труда это очень важный и дефицит-компонент образованности человека. «Для взрослых, — писал С.Т. Шац-а 1918 г., — в особенности для так на-.₍емых образованных людей, физичес-труд утратил свою ценность, и оста-а две оценки его — или как низшей мы работы человека для людей образо-.ых, или как проклятие жизни для оз­ленных масс трудового народа». Такое .'Шение было сто лет назад. А теперь,

*е оно изменилось?

Шацкому и Макаренко всё это было чтно в начале прошлого века. Это было

•1тно всем их выросшим воспитанни-

- Похоже, что это уже понятно некото-^ участникам прошедшей Международ-Макаренковской конференции. А как чёт остальных?

КТО АВТОР СОЧЕТАНИЯ СЛОВ «ПЕДАГОГИЧЕСКАЯ ПОЭМАМ

Трудно сказать, кому пришло в голову первому назвать книгу о жизни в детской колонии педагогической поэмой. Я всю жизнь ду­мал, что приоритет этой идеи за А.С. Макаренко. Сомнения возник­ли, когда прочитал предисловие С.Т. Шацкого к книге Л. Сосниной «История одной школьной общины» (М.: Кооперативное изд-во «Посредник», 1927). В книге описывалась жизнь Пушкинской дет­ской колонии «с сельскохозяйственным уклоном». Оценивая книгу. Шацкий писал: «Скорее это поэтическое произведение — своего рода педагогическая поэма». Он отмечает искренний интерес к де­тям, любовь к ним, которыми сквозит каждая строка педагогичес­кой поэмы. И очень прозорливо прогнозирует: «Можно лишь боять­ся, что за поэтической формой читатель пройдёт мимо того ценного, что имеется в этой незаурядной работе». Пушкинскую колонию «преобразовали» в 1924 г., а автор книги была репрессирована. Ко­лонию им. Горького «преобразовали» четыре года спустя, а педаго­гическую систему её автора признали «несоветской».

Полагаю, что Макаренко ничего не знал о предисловии Шац­кого к книге о Пушкинской колонии. Видимо, педагогическая по­эма — это не такое уж уникальное для тех лет состояние души «подвижников соцвоса», занимавшихся организацией детских тру­довых колоний.

писать о школе? тема школы в последние годы жизни

По поручению Н.К. Крупской С.Т. Шацкий в 1929 г. подготовил но­вые программы для школ. Времени было выделено крайне мало — всего месяц. Крупская работу одобрила. Но программы были кем-то отданы на рецензию бригаде рабочих завода им. Лепсе. Рабочие камня на камне не оставили от программ, обвинив Шацкого в пол­ном непонимании задач «смычки города и деревни», «руководящей роли рабочего класса, который даёт крестьянам орудия производ­ства». В программах, по мнению этих экспертов, была «плохо отра­жена политика партии в деревне, недостаточно внимания уделено вовлечению в колхоз крестьян». Их назвали «чудовищными» за то, что они не отвечали задачам переходного времени.

Стоит ли удивляться, что Макаренко через десять лет после этого вообще избегал говорить, а тем более писать о школе. Когда ему оставалось до ухода из жизни меньше месяца, он, выступая перед студентами, сказал: «Моя литературная работа — только форма пе­дагогической работы». Он мечтал написать книгу «на такую тему: как нужно воспитывать человека, чтобы он, хочешь — не хочешь, был счастливым человеком... А о школе я не буду писать... в наших шко­лах организации детского опыта, жизненного опыта, коммунистичес­кого опыта не уделяется достаточно внимания. Я написал книжку, и мне возражают: «Это сказка, это мечта». А я утверждаю, что это... та действительность, которая должна быть на каждом шагу»

< Предыдущая		Следующая >